КТО Я
Кто я? Далекий ли призрачный сон?
Или бесспорный свершившийся жребий?
Может быть, имя мое – легион.
Может быть, я всех на свете нелепей.

Пуст мой очаг и бокал мой пустой,
Только лишь сердце исполнено веры,
Нет у меня ни гроша за душой,
Есть только крылья из старой фанеры.

Я лишь песчинка на здешних весах,
Что-то чужое кипит в моих венах,
Ветер гуляет в моих волосах,
Дождь ледяной оплетает мне тело.

Кто я и что перед ликом земным?
Я, словно тень, нечетка и безгласна,
Тень, что ничтожна по меркам людским,
Но я и рамкам людским неподвластна.

Город мой – мир, и страна моя – мир,
Дом мой – костер у лесного чертога,
Город мой – мир, и судьба моя – мир,
Жизнь моя – вечной Вселенной дорога.

Кем предначертано жить взаперти?
Кто нам велит воздвигать бастионы?
Путь бесконечный лежит впереди,
Он не корится судам и законам.

Пусть я всего лишь потеха сатир,
Я не ищу ни двора, ни порога,
Колыбель моя – мир, и могила мне – мир,
А душа моя – свиток в деснице у Бога.

***
В закатный час утихнет холм пологий,
Аллеи парка тихи и пусты,
И лишь одна фигурка у дороги –
Седая женщина склонилась у плиты.

На сером камне выбитые строки,
Нет слов грустней, чем эти слова два,
Суровой жизни горькие уроки –
Под сей плитой неузнанный солдат.

А мир живет, бесчинствует и дышит.
Он будто весь бесчувствием укрыт.
Мир очерствел, не ведает, не слышит
Той тишины, звенящей среди плит.

И в этот час блюстители законов
Собрались вновь о чем-то там рядить.
Толпа напыщенных глупцов и пустословов,
Вершат свой суд, не зная, что судить.

За что велись сражения и войны,
Коль мир опять себя низвергнул в грязь?
Седая женщина склонилась у надгробья,
К нему слегка рукою прислонясь.

Никто найти ей сына не поможет,
Он без вести пропал, зачах огонь,
Она лишь верит – кто-нибудь, быть может,
К его могиле прислонит ладонь.

И на щеке ее блеснет слеза,
Лишь слабый вздох нарушит тишину…
И я, смутившись, опущу глаза,
Как будто вдруг почувствовав вину.

И даже звуки в этот миг замрут,
Пред этой болью, темной и густой,
И лишь слегка трепещет на ветру
Седая прядь под складкой шерстяной.

Аллея эта памятью прожженна,
Здесь, вдалеке от скользкой суеты,
Под твердью почв, огнем войны сожженны,
Покоятся великие умы.

Строй обелисков высится над ними,
Но скромный камень завершает ряд.
На той плите не высечено имя,
Под ней почил неузнанный солдат.

Повинно в том людское поколенье,
То не судьба и не суровый рок.
Но мир повинен в сотни раз сильнее
За то, что не усвоил свой урок.

Полны мы справедливых осуждений,
За свою алчность просим благодать.
Нас Бог помилует, отпустит прегрешенья,
Простит ли миру плачущая мать?

За что угасла тысяча созвездий?
Ужель за то, чтоб мир стал свету чужд?
За этот ли рассадник бесполезный
Напыщенных сердец и куцых душ? 

Когда среди самодовольных свит
Чиновники судьбу страны решают,
В тени аллей, среди гранитных плит,
Склонилась, плача, женщина седая.

ПОСВЯЩЕНИЕ МОЦАРТУ
Как безотчетно и порой нелепо
Уходят музыканты на века,
Как будто стали безнадежно слепы
Секретари на белых облаках.

Они столь рано покидают мир,
Наверно с миром что-нибудь неладно,
Их имя предается сплетням лир,
Когда они уходят безвозвратно.

Для них горят торжественные свечи
И льется песнь о скорби и покое,
И снова струны нам поют о вечном,
И снова наливаются слезою.

Но, боги, как безумно сердце жило!
И как кипело яростно дыханье!
И вот навеки над тобой застыло
Печальных скрипок скорбное рыданье.

Ну, от чего так рано вышел срок?
Зачем столь рано затрещали лиры?
За печью больше не поет сверчок,
И грозно грянул «Реквием» над миром.

Ужели Бог судил тебе твой жребий?
Возвысив так, так яростно низверг,
Как будто, просто перепутав время,
Пришел к тебе твой черный человек.

Гремит на всю планету песня скорби
И, неустанно, сотни душ поют.
Как будто эти царственные ноты
В себя вобрали саму жизнь твою.

И музыка, рожденная тобою –
Твоей души таинственные свитки,
Ты словно бы писал живою кровью,
Не от того ль так горько плачут скрипки?

Для мира ты зажег нетленный свет,
Дань памяти бессмертной и бесспорной,
Ты в душах проложил свой вечный след,
И обелиск воздвиг нерукотворный.

Позволь же мне, о чистый светлый гений,
Моей бесстыдною фальшивою рукою
Воспеть хвалу великому творенью,
И шляпу снять, и преклонить колени,
Пред мудрым сердцем с горькою судьбою.

О ТЕБЕ

Ты меня любил безмерно,
Как в преданьях в старину,
Ты, меня любивший верно,
Как свободы высоту.

Ты, меня любивший крепче
Всех влюбленных на земле,
Ты, меня любивший легче
Солнца в утренней росе.

Ты, меня любивший дольше
Вечности в семи ветрах,
Ты меня не любишь больше –
Истина в пяти словах…