КОЛЫБЕЛЬНАЯ

    Спи мой х*й толстоголовый,
    Баюшки-баю,
    Я тебе, семивершковый,
    Песенку спою.

    Стал расти ты понемногу
    И возрос, мой друг,
    Толщиной в телячью ногу,
    Семь вершков в длину.

    Помнишь ли, как раз попутал
    Нас лукавый бес?
    Ты моей кухарке Домне
    В задницу залез.

    Помнишь ли, как та кричала
    Во всю мощь свою,
    И недели три дристала,
    Баюшки баю.

    Жизнь прошла, как пролетела,
    В ебле и блядстве.
    И теперь сижу без дела
    В горе и тоске.

    Плешь моя, да ты ли это?
    Как ты изъеблась?
    Из малинового цвета
    В синий облеклась.

    Вы, муде, краса природы,
    Вас не узнаю...
    Эх, прошли былые годы.
    Баюшки-баю.

    Вот умру, тебя отрежут,
    В Питер отвезут.
    Там в Кунст-камеру поставят,
    Чудом назовут.

    И посмотрит люд столичный
    На всю мощь твою.
    Экий,- скажут, - х*й отличный.
    Баюшки-баю.

Из цикла "ДЕВИЧЬИ ШАЛОСТИ"

    Поначалу "аз" да "буки",
    А потом хуишко в руки.

    Ученье- свет,
    А в яйцах - сила.

    Стая воробышков к югу промчалась,
    - Знать, надоело говно им клевать...
    Там на осине ворона усралась...
    Ну и природа, еб твою мать.

    Шел х*й по хую,
    Нашел (censored) на хую,
    Взял (censored) за х*й,
    Посмотрел х*й на х*й,

    Ну зачем мне х*й?
    Когда я сам х*й?
    Взял (censored) за (censored)
    И выкинул на х*й.
ИСПОВЕДЬ

    Отец духовный, с покаяньем
    Я прийти к тебе спешу.
    С чистым, искренним признаньем
    Я о помощи прошу.

    -Кайся, кайся, дочь моя,
    Не скрывай, не унывай,
    Рад я дочери помочь.

    -От младенчества не знала,
    Что есть хитрость и обман:
    Раз с мужчиною гуляла,
    Он завел меня в чулан.

    -Ай да славный молодец.
    Кайся, расскажи конец.
    К худу он не приведет:
    Что-то тут произойдет?

    -"Катя, ангел, - он сказал,-
    Я в любви тебе клянусь!"
    Что-то твердое совал,
    Я сейчас еще боюсь.

    -Кайся дальше, не робей,
    Кайся, Катя побыстрей.
    Будь в надежде на прощенье.
    Расскажи про приключенье.

    -Что-то в ноги мне совал,
    Длинно, твердо, горячо.
    И, прижавши, целовал
    Меня в правое плечо.

    В то же время как ножом
    Между ног мне саданул,
    Что-то твердое воткнул,
    Полилася кровь ручьем.

    -Кайся, кайся, честь и слава.
    Вот примерная забава.
    Ай да славный молодец.
    Расскажи теперь конец.

    -Он немного подержал,
    Хотел что-то мне сказать,
    А сам сильно так дрожал.
    Я хотела убежать.

    -Вот в чем дело состоит.
    Как бежать, когда стоит?
    Ты просящим помогай:
    Чего просят, то давай.

    -Он меня схватил насильно,
    На солому уложил,
    Целовал меня умильно
    И подол заворотил.

    -Ай да славный молодец!
    Кайся, расскажи конец.
    К худу он не приведет,
    Что потом произойдет?

    -Потом ноги раздвигал,
    Лег нахально на меня,
    Что-то промеж ног совал,
    Я не помнила себя.

    -Ну, что дальше?
    Поскорей Кайся, кайся, не робей.
    Я и сам уже дрожу,
    Будто на тебе лежу.

    Кайся,кайся,браво,браво!
    Кайся, кайся, честь и слава!
    Ах, в каком я наслажденьи,
    Что имела ты терпенье.

    -Сердцем к сердцу, губы вместе.
    Целовалися мы с ним.
    Он водил туда раз двести
    Чем-то твердым и большим.

    -Ай да славный молодец!
    Кайся, расскажи конец.
    Это опытный детина,
    Знал где скрытая святыня.

    -Мы немного полежали...
    Вдруг застала меня мать.
    Мы с ним оба задрожали,
    А она меня ругать.

    -Ах, хрычевка, старый пес,
    Зачем пес ее принес?
    Он немного отдохнул бы
    Да разок еще воткнул бы.

    -Ах, безумна,- мать вскричала,
    - Недостойная ты дочь.
    Вся измарана рубашка... К
    ак тут этому помочь?

    -Берегла б свою, хрычевка,
    Что за дело до другой?
    Злейший враг она. Плутовка.
    Подождала б час-другой.

    -Так пошла я к покаянью:
    Обо всем тебе открыть,
    И грезам моим прощенье
    У тебя отец просить.

    -Дочь моя. Тебя прощаю.
    Нет греха. Не унывай.
    В том тебе я разрешаю,
    Если просят, то давай!
СЕЛЬСКИЙ БЫТ

    Жаркий день мерцает слабо,
    Я гляжу в окно.
    За окошком серет баба,
    Серет, (censored), давно.

    Из ее огромной сраки Катыхи плывут...
    Полупьяные ребята Девку еть ведут.
    Девка пышется задором,
    "Матушка",- орет,

    Прислонившийся к забору
    Мужичок блюет...
    За рекой расплата в драке,
    Телка в лужу ссыт.

    Две сукотные собаки
    - Вот вам сельский быт.

    -Ебена мать, - кричат, когда штурмуют,
    -Ебена мать, - кричит, тот кого бьют,
    -Ебена мать, - кричат, когда рожают,
    -Ебена мать, - кричат, когда ебут.

    "Ебена мать" под русскою короной,
    "Ебеной матерью" зовут и Агафона,
    Хоть знают все, что Фоньку не ебут,
    Но все ж "ебеной матерью" зовут.

    "Ебена мать" для русского народа
    Что мясо в щах, что масло в каше.
    С ней наша жизнь намного веселей
    И сказанное краше.
ПОП ВАВИЛА

    Жил-был сельский поп Вавила.
    Уж давненько это было.
    Не скажу вам как и где
    И в каком-каком селе.

    Поп был крепкий и дородный,
    Вид имел он благородный,
    Выпить - тоже не дурак.
    Лишь имел плохой елдак.

    Очень маленький, мизерный.
    Так, хуишко очень скверный-
    И залупа не стоит,
    Как сморчок во мху торчит.

    Попадья его Ненила
    Как его не шевелила,
    Чтобы он ее поеб-
    Ни (censored) не может поп.

    Долго с ним она возжалась:
    И к знахаркам обращалась,
    Чтоб поднялся (censored) попа.
    Не выходит ни кляпа.

    А сама-то мать Ненила
    Хороша и похотлива.
    Ну и стала всем давать-
    Словом сделалася (censored).

    Стала вовсе ненаебна
    Ненасытная утроба.
    Кто уж, кто ее не еб:
    Сельский знахарь и холоп,

    Целовальник с пьяной рожей,
    И приезжий и прохожий,
    И учитель и батрак-
    Все совали свой елдак.

    Благочинному давала-
    И того ей стало мало:
    Захотела попадья
    Архирейского (censored).

    Долго думала Ненила,
    Наконец-таки решила
    В архирейский двор сходить
    И владыке доложить,

    Что с таким де неуклюжим
    Жить не хочет она мужем,
    Что ей лучше в монастырь,
    А не то, так и в Сибирь.

    Собралась как к богомолью:
    Захватила хлеба с солью.
    И отправилась пешком
    В архирейский летний дом.

    Долго ль, скоро она шла,
    Наконец и добрела.
    Встретил там ее келейник,
    Молодой еще кутейник.

    Три с полтиной взял он с ней,
    Обещав, что архирей
    Примет сам ее прилично
    И прошенье примет лично.

    После в зал ее отправил
    И в компании оставил
    Эконома-старика,
    Двух пресвитеров, дьяка.

    Встали все со страхом рядом.
    Сам отправился с докладом.
    И вот из царственных дверей
    Показался архирей.

    Взор суров, движенья строги.
    Попадья тут прямо в ноги:
    -Помоги, владыко, мне.
    Но прошу наедине.

    Лишь поведать свое горе,-
    Говорит с тоской во взоре.
    И повел ее аскет
    В свой отдельный кабинет.

    Там велел сказать в чем дело.
    Попадья довольно смело
    Говорит, что уж лет пять
    Поп не мог ее (censored).

    (censored) его уж не годится,
    А она должна томиться
    Жаждой страсти столько лет.
    Был суровый ей ответ:

    -Что же муж твой что ли болен?
    Иль тобою недоволен?
    Может быть твоя (censored)
    Не годится никуда?

    -Нет, помилуйте, владыка,-
    Отвечает тут затыка,
    - Настоящий королек,
    Не угодно ли разок?

    Тут скорехонько Ненила
    Архирею (censored) вздрочила,
    Юбку кверху подняла
    И сама под ним легла.

    Толстой жопой подъезжала,
    Как артистка поддавала...
    Разошелся архирей
    Раз четырнадцать над ней.

    -Хороша (censored), не спорю.
    И помочь твоему горю
    Я готов и очень рад,-
    Говорит святой прелат.

    -Все доподлинно узнаю,
    Покажу я негодяю.
    Коли этаких не еть-
    Значит вкуса не иметь.

    Быть глупее идиота.
    Как придет тебе охота-
    Полечу тебя опять...
    Чур, как нынче поддавать.

    И довольна тем Ненила,
    Что от святости вкусила,
    Архирея заебла-
    Веселей домой пошла.

    А его преосвященство
    Созывал все духовенство
    Для решенья многих дел.
    Между прочим повелел:

    Чтоб дознанье учинили
    Об одном попе Вавиле.
    Верно ль то, что будто он
    Еть способности лишен?

    И об этом донесенье
    Дать ему без промедленья.
    Так недели две прошло.
    Спать ложилося село,

    Огоньки зажгли по хатам...
    Благочинный с депутатом
    К дому попа подъезжали
    И Вавилу вызывали.

    -Здравствуй, сельский поп Вавила,
    Мы де вот зачем пришли:
    На тебя пришел донос,
    Неизвестно кто принес.

    Будто хуем не владеешь,
    Будто еть ты не умеешь,
    И от этого твоя
    Горе терпит попадья.

    Что на это нам ты скажешь?
    Завтра утром нам покажешь
    Из-за ширмы свой елдак,
    Чтоб решать могли мы так:

    Можешь ли (censored) ты баб?
    Или (censored) совсем ослаб?
    А теперь нам только нужен
    Перед сном хороший ужин.

    Подан карп, уха стерляжья...
    Спинка в соусе лебяжья...
    Поболтали, напились,
    Да и спать все улеглись.

    На другой день утром рано
    Солнце вышло из тумана.
    Благочиный, депутат
    (censored) попа смотреть спешат.

    Поп Вавила тут слукавил
    И за ширмою поставил
    Агафона-батрака,
    Ростом в сажень мужика.

    И тогда перед попами
    (censored) с огромными мудями
    Словно гири выпер вон
    Из-за ширмы Агафон.

    -Что-то мать с тобой случилось?
    Ты на это пожурилась?-
    Благочинный вопросил
    Ненилу пригласил.

    Посмотреть на это чудо,
    - Тут и весу-то с полпуда,
    И не только попадья,
    Но сказать дерзаю я,

    Что любая бы кобыла
    Елду эту полюбила.
    И не всякая (censored)
    Это выдержит всегда.

    -Ах, мошенник, ах, подлец.
    Обманул он вас, отец.
    Это (censored) ведь Агафона,
    И примета слева, вона...

    Бородавка, мне ль не знать?
    Что ты врешь, ебена мать?
    Так воскликнула Ненила,
    И всему конец тут было.
ОТЕЦ ПАИСИЙ

    В престольный град, в синод священный
    От паствы из села смиренно
    Старухи жалобу прислали
    И в ней о том они писали:

    Наш поп Паисий, мы не рады,
    Все время святость нарушает:
    Когда к нему приходят бабы,
    Он их елдою утешает.

    К примеру, девка или (censored),
    Или солдатка, иль вдовица
    Придет к нему исповедать,
    То с ней такое приключится.

    Он крест святой кладет пониже
    И заставляет целовать.
    А сам подходит сзади ближе
    И начинает их (censored).

    Тем самым святость нарушет,
    Он нас от веры отлучает.
    И нам де нет святой услады-
    Уж мы ходить туда не рады.

    Заволновался весь синод,
    Сам патриарх, воздевши длани,
    Вскричал:"Судить, созвать народ.
    Средь нас не место этой дряни".

    Суд скорый тутже состоялся,
    Народ честной туда собрался...
    И не одной вдове, девице
    С утра давали тут водицы.

    Решили дружно, всем синодом
    И огласили пред народрм
    Отцу за неуемный блуд
    Усечь ебливый, длинный уд.

    Но милосердие любя,
    Оставить в целости мудя.
    Для испускания мочи
    Оставить (censored) полсвечи.

    Казнь ту завтра совершить
    И молитву сотворить.
    А чтоб Паисий не сбежал,
    За ним сам клитор наблюдал.

    Старух ругают: "Вот паскуды.
    У вас засохли все посуды.
    Давно пора вам умирать,
    А вы беднягу убивать."

    Всю ночь не спали на селе
    Паисий, клитор - на челе
    Морщинок ряд его алел-
    Он друга своего жалел.

    Однако плаху изготовил,
    Секиру остро наточил
    И честно семь вершков отмеря
    Позвал для казни ката-зверя.

    И вот Паисий перед плахой
    С поднятой до лица рубахой.
    А уд, не ведая беды
    Восстал, увидев баб ряды.

    Сверкнув, секира опустилась...
    С елдой же вот что приключилось:
    Она от страха вся осела-
    Секира мимо пролетела.

    Но поп Паисий испугался
    И от удара топора
    Он с места лобного сорвался
    Бежать пустился со двора.

    Три дня его искали всюду.
    Через три дня нашли в лесу,
    Где он на пне сидел и муду
    Святые псалмы пел в бреду.

    Год целый поп в смущенье был,
    Каких молебнов не служил,
    Но в исповеди час не мог
    Засунуть корешок меж ног.

    Его все грешницы жалели
    И помогали, как умели,
    Заправить снова так и сяк
    Его ослабнувший елдак.

    Жизнь сократила эта плаха
    Отцу Паисию. Зачах
    Хотя и прежнего размаха
    Достиг он в этаких делах.

    Теперь, как прежде он блудил,
    И не одну уж насадил...
    Но все ж и для него, чтецы
    Пришла пора отдать концы.

    На печку слег к концу от мира.
    В углу повесил образок,
    И так прием вел пастве милой,
    Пока черт в ад не уволок.

    Он умер смертию смешною:
    Упершись хуем в потолок,
    И костенеющей рукою
    Держа пизду за хохолок.

    Табак проклятый не курите,
    Не пейте, братие, вина.
    А только девушек ебите-
    Святыми будете, как я.

Отредактировано melmot (2010-02-13 19:06:29)