Зимой в котомке лежал у дороги ребенок,
Он был так прекрасен и мил,
Но плакал, нет в жизни бесплатных пеленок
И материнского тепла еще не ощутил.
Промерзшие люди, хмурые лица, много дилемм и времени нет,
Проще идти дальше вперед, не остановиться,
Забывая, что есть возможность помочь,
Открыть в себе внутренний свет.
Толпа – она рядом, совсем рядом с ребенком,
Его слезы может замечать,
Но никому не нужны дополнительные проблемы:
Его надо кормить, дарить тепло, ласкать.
«Самим не хватает», « Нет времени», «Позже»,
Желающих помочь не находит малыш,
Ах, как больно молодой коже,
Укусы мороза с детства не забудешь,
Их в будущем на своем здоровье ощутишь.
Одна лишь собака, в толпе продираясь,
Шла, пищу ища, виляя хвостом,
Но корки нет у людей, все торопятся мимо,
И в голове звучит одно слово – «Потом».
Она услышала плач и стоны младенца,
К нему подбежала, пытаясь тащить
Туда где ему можно будет согреться,
Вот только есть он не сможет, нечем кормить.
Но люди заметили, странное дело,
В собаку начали чем-то кидать,
Сначала несмело, порой неумело,
Затем все сильнее, толпе нравится мучить и убивать.
Те камни, ведь именно их и бросали,
Животное подкосили сперва,
Но ей бы лежать, не подниматься,
Она же показала, что еще дышит, еще не мертва.
Ребенка забыли, с собакой он рядом,
И камни его могут ранить, убить,
Отсутствует разум, есть только задор и веселье,
В похмельном синдроме толпе хочется жить.
Стервозно крича: «Убей тварь, пусть не лезет»,
И камни ища все больше и тяжелей,
Мечты о спасении младенца,
Люди постепенно превращали в тлен.
Закрыла глаза сначала собака,
Обвила ребенка, сплелася клубком,
Она может быть и была виновата,
В отваге ей небо не откажет потом.
Ребенок затих, дальше медленно
Люди пошли по делам,
Им не забыть плача, своих лиц и
Безудержной отваги. Жаль внукам не расскажут,
Как выбросили на помойку две жизни,
Словно надоевший хлам.
Реальность сурова, но трусость большая
Голову не дает нам поднять,
Пытаемся верить в судьбу-карму,
А надо лишь изнутри вытряхивая все плохое
Начинать себя менять.