Я просыпаюсь утром рано,
В холодной камере своей.
Не заживёт на сердце рана,
А будет ныть она больней.
За что попал, сюда не знаю.
Не помню я прошедших дней.
И лишь на Бога уповаю:
Что заберёт к себе скорей.
Со стен свисает паутина.
И крысы промелькнула тень.
И столь печальная картина,
Мне травит душу каждый день.
Но, вдруг шаги за дверью слышу.
Вот входит в камеру солдат.
Своим дыханьем смрадным дышит,
Кричит мне: ”Поднимайся гад!”
Я встал, и руки за спиною
Сковал цепями он мне в миг.
Вперёд пошел я, он за мною.
Из камер слышался мне крик.
И на суде, безмолвно, тихо,
Стоял я, слушал приговор.
Судья лишь улыбался лихо:
Он точно знал, что я не вор.
Вот завершилось заседанье.
На завтра ждал меня расстрел.
Во мне живет воспоминанье,
Как страстно смерти я хотел.
Обратно в камеру вернувшись,
Подумал, что схожу с ума,
Когда увидев, ужаснулся:
Что от меня скрывала тьма.
Там на полу лежало тело.
Узнав, с испугом, в нем себя,
Я вдруг подумал: ”Что за дело?!
Казнь проводили без меня?!”
                        ***
С тех пор по миру я скитаюсь
Надеясь получить ответ:
Навечно ль здесь бродить останусь?
Найду ль дорогу на тот свет?